Львица и лилия

Когда тот искал комнату одной очень привлекательной молодой дамы, по ошибке ворвался в спальню к другой леди, которая при его появлении стала звать на помощь, приняв его за насильника!

Теперь же, по слухам, принц-консорт поставил перед собой почти непосильную задачу с помощью барона Стокмара привести в порядок домашнее хозяйство королевы и обеспечить соблюдение всех правил и приличий во всех домах ее величества.

К несчастью, для графа эти перемены несколько запоздали.

В прошлое свое посещение замка он отправился спать, полностью удовлетворенный не только превосходным обедом, к которому подавали на редкость хорошие вина, но также и устроенными после обеда танцами. Танцевать было гораздо приятнее, чем довольствоваться отрывочной беседой в одной из королевских гостиных.

Прочитав пару газетных заметок, он собирался уже погасить свечи у кровати, как вдруг дверь открылась, и, к своему изумлению, он увидел, как в комнату проскользнула леди Луиза Велвин.

На мгновение он принял ее за видение, такой призрачной казалась при свете свечи ее фигура в легком светлом пеньюаре.

Но затем, по мере того как она приближалась к его кровати с чувственной усмешкой на губах и алчным блеском в темных глазах, Брук начал понимать, что все слышанное им о ней — чистая правда.

Офицерское братство причисляло ее к тем молодым дамам, что вели себя, совсем как леди Августа Сомерсет, старшая дочь герцога Бьюфорта. Ее отца не раз предостерегали, сообщая о предосудительном поведении дочери, привыкшей любыми средствами удовлетворять свои капризы или чувственные наклонности.

Какой шум поднялся в обществе, когда молва разнесла слух, будто князь Джордж Кембриджский, весьма влюбчивый, но достаточно робкий молодой человек, наградил ее ребенком.

Впоследствии слух оказался ложным, однако «новость» послужила поводом для многочисленных сплетен, а знатные старухи едко замечали, что «нет дыма без огня», и леди Августа постепенно исчезла со сцены, уступив свое место леди Луизе.

Леди Луиза обладала несомненными прелестями, и граф не был бы живым человеком, если бы не принял этот «дар богов» или, по крайней мере, дар самой леди Луизы.

Кроме того, как он цинично вспоминал позже, ночи стояли холодные, теплых одеял не хватало, и близость прекрасной молодой женщины, конечно же, помогла ему согреться.

По правде говоря, его сильно поразил огонь, зажженный Луизой в них обоих.

За всю его жизнь с ним нередко приключалась «любовь», но ни одна женщина не оставляла в душе его заметного следа, и чаще всего «жар любви» остужался слишком уж быстро.

Происходило это отнюдь не только из-за переменчивого нрава самого Брука, скорее полковые обязанности мешали ему вживаться в роль и изображать пылкого возлюбленного, поэтому случалось подобное лишь эпизодически.

И само собой, в Виндзор он прибыл безо всякой мысли о возможности любовного приключения.

Он дважды танцевал с леди Луизой после обеда и, хотя нашел ее весьма привлекательной, но, по правде говоря, беседа с другой камеристкой королевы показалась ему гораздо более забавной. Однако леди Луизу, очевидно, наполняли более пылкие чувства к нему.

— Я хотела попросить вас прийти ко мне,  — искренне призналась она,  — но мне не удавалось избавиться от чужих ушей, поэтому я вынуждена была сама отыскать дорогу к вам.

В добавление ко всем историям о ней, рассказанным ему другими, графу оставалось только отметить безрассудную смелость этой женщины, решившейся на подобное приключение, пусть даже и в поисках предмета удовлетворения своей страсти.